Я могу отказать любой женщине - абсолютно любой - в любой просьбе, но я ни в чём не могу отказать своему коту. Когда большие, чёрные из-за расширенных зрачков, глаза смотрят на меня, не мигая, в течение десяти, пятнадцати, тридцати минут, я сдаюсь и делаю всё, что он пожелает.

А эта умильная усатая мордочка, которая так и напрашивается, что её погладили? И острые когти, безо всякой жалости впивающиеся в руку при малейшей попытке это сделать... И я всё прощаю. Что не простил бы никому другому.

Такова власть маленького куска меха над большим и глупым навом.

Чёрный милостиво разрешил взять себя на руки. Хозяин растёкся блаженной лужицей умиления и любви.